Спортплощадки ковылём поросли, а по футбольным газонам миллионеры прогуливаются: Кто платит и расплачивается за российский футбол

Зачем банкир купил «Торпедо»

Два года назад банкир Роман Авдеев купил акции футбольного клуба «Торпедо», выступающего в ПФЛ (третьем дивизионе), а вместе с ним и землю площадью более 23 гектаров в районе метро «Автозаводская». На этой земле стоит стадион «Торпедо», имеющий выход к Москве-реке.

Р. Авдеев. Фото: Pravda Komsomolskaya/Globallookpress  

Бывший владелец участка и хозяин умершего десять лет назад ФК «Москва», миллиардер Михаил Прохоров так и не нашёл (хотя планы были, и большие!) общего языка с властями Москвы и применения земле и, кроме того, разочаровался в футболе, предпочтя вложить деньги в американский баскетбольный клуб.

Авдеев, по собственному признанию, футболом никогда особо не интересовался. Но возможность освоить участок между Восточной улицей и Симоновской набережной упускать было бы глупо. Однако вместе с землёй банкир получил футбольный клуб с долгами около одного миллиарда рублей.

Как ни странно, дела «Торпедо» быстро пошли в гору. Команда под руководством тренера Игоря Колыванова (в прошлом нападающего сборной России) выиграла первенство ПФЛ в группе «Центр», получила право играть в ФНЛ (Футбольной национальной лиге) и теперь уже с новым наставником, бывшим защитником ЦСКА и сборной России Сергеем Игнашевичем борется за путевку в РПЛ. Финансовые проблемы остались в прошлом.

История для русского футбола типичная. Бизнес приходит в него только в том случае, если есть возможность отбить расходы на футбольный клуб за счёт коммерческой деятельности. Ещё свеж в памяти пример ФК «Анжи», в который миллиардер Сулейман Керимов вложил около 200 миллионов евро в надежде получить махачкалинский порт и подряды на строительство нового аэропорта и, возможно, новой столицы Дагестана.

Сулейман Керимов. Фото: Станислав Красильников/ТАСС 

Проекты оценивались примерно в 50 миллиардов евро, а потому затраты на футбольный клуб, в котором под руководством голландца Гуса Хиддинка блистали мировые звёзды — бразилец Роберто Карлос, камерунец Самюэль Это’о и другие, — выглядели мизерными. Но контракты сорвались, Керимов разочаровался.

Для Авдеева футбольный клуб — конечно, нагрузка. Причём всё возрастающая. Если в ПФЛ можно содержать команду за 70-80 миллионов рублей, а серьёзные спортивные задачи ставить при бюджете в 140-150 миллионов, то для ФНЛ эти цифры в 2-2,5 раза больше. Что уж говорить о РПЛ, где годовое содержание клуба обходится уже в десятки миллионов евро. По оценкам экспертов, чтобы сохранить место в высшей лиге русского футбола необходимо иметь бюджет не меньше одного миллиарда. О таком финансировании, как у «Зенита» — 165 миллионов евро (это официально, в реальности наверняка больше), — остальные клубы могут только мечтать.  

«Торпедо» уж точно. Но и без этого вернуть былую славу «Торпедо», трёхкратному чемпиону СССР и семикратному обладателю Кубка страны (СССР и России), Авдееву удастся, по разным оценкам, не меньше чем за 140-150 миллионов евро. В эту сумму входят затраты на строительство нового стадиона, реновация и содержание инфраструктуры и финансирование футбольного клуба. Расходы отобьются за счёт коммерческих проектов: Авдеев видит в них огромный потенциал, но после этого — туман, потому что об амбициях банкира сегодня можно только гадать.

Государство не обыграть

Несколько лет назад известного предпринимателя Олега Тинькова, продавшего свою велокоманду, спросили, почему он не вкладывает средства в русский футбол. Тиньков, тративший на велосипедистов 25 миллионов евро в год, ответил, что это бессмысленно.

О. Тиньков. Фото: Yorick Jansens/Globallookpress  

Это не бизнес-проект, да и для продвижения бренда, по мнению Тинькова, наши клубы не годятся, потому что ничего нигде не выигрывают.

Действительно, западная модель, где клубы зарабатывают на продаже телевизионных прав, трансферах футболистов, билетах и прочей коммерческой деятельности, в России работает плохо. Если в ведущих футбольных странах высшие лиги получают в год от ТВ более миллиарда евро, то в России — около 25 миллионов.

Билеты стоят копейки, хотя доходы клубов, выступающих на современных аренах чемпионата мира-2018 всё же возросли, а футболки звёзд «Уфы» или «Крыльев Советов» почти никто не покупает. По словам бывшего генерального директора ФК «Локомотив» Ильи Геркуса, чтобы стадион «Локо» вышел на безубыточность, средняя посещаемость матчей должна составлять 15 тысяч человек. Но даже в чемпионский год железнодорожники в среднем собирали всего 10 тысяч зрителей.

Примерно та же история со «Спартаком», «Динамо» или ЦСКА: расходы владельцев стадионов покрываются за счёт коммерческих проектов в Тушине, Петровском парке или на «ВЭБ Арене», где гордо высится офисная башня, пока ещё, правда, пугающая теменью большей части офисных помещений.

Фото: Christian Ohde/face to face/Globallookpress 

Многомиллионные трансферы проворачивают только «Зенит», «Локомотив», «Спартак», «Краснодар», ЦСКА и «Динамо», за которыми стоят мощные спонсоры. Но и здесь картина довольно пёстрая. Если «Зенит» («Газпром») может позволить себе, по сути, любые траты (УЕФА даже допускает негласно некоторые отступления от финансового фэйр-плей, так как спонсор клуба из Санкт-Петербурга — главный спонсор Лиги чемпионов), если «Локомотиву» (РЖД) посостязаться с питерцами мешает только финансовый фэйр-плей, то частным «Спартаку» и «Краснодару» приходится считать деньги. Но «Спартак» и считает плохо (в этом сезоне полный провал на трансферном рынке, где на средних футболистов потрачено около 50 миллионов евро), и расходует бездарно — после прихода в клуб Леонида Федуна в 2003 году команда лишь один раз стала чемпионом.

«Краснодар», которым владеет миллиардер Сергей Галицкий, может служить образцом эффективной стратегии (построен стадион, работает академия, растут результаты и пр.), однако состязаться с «Газпромом» и РЖД — дело почти безнадёжное. Почти — потому что в футбол играют всё же не деньги, а люди. Чем и воспользовался «Спартак» в сезоне-2016/17, когда главные конкуренты не смогли решить внутренние клубные проблемы.

ЦСКА — тоже вроде бы частный клуб, бюджет которого во многом зависит от доходов от участия в Лиге чемпионов и Лиге Европы, а также от продажи футболистов (например, Александр Головин уехал в «Монако» за 30 миллионов евро). Но главный спонсор клуба — компания-монополист «Россети», которая ни в продвижении, ни в рекламе, как и «Газпром» с РЖД, не нуждается. Правда, бюджет ЦСКА — 65 миллионов евро — заметно скромнее в сравнении с конкурентами.

Прошлой весной банк ВТБ, спонсор «Динамо» с 2009 года, вернул себе ФК «Динамо» от Всероссийского физкультурно-спортивного общества «Динамо» за один символический рубль (за столько же ВФСО купило «Динамо» в 2016 году у ВТБ) и с долгами в пять миллиардов рублей. Летом футболисты потратили 31 миллион евро на покупку новых игроков, но, похоже, команда вновь будет бороться за выживание в РПЛ, куда она вернулась из ФНЛ два сезона назад.

А. Костин. Фото: АГН Москва/Globallookpress  

Глава ВТБ Андрей Костин назвал динамовский проект одним из самых неудачных в истории банка, но обещал, что тот будет… по-прежнему финансировать футбольный клуб. По некоторым оценкам, ВТБ за время сотрудничества с «Динамо» потратил более 900 миллионов евро, прежде всего на зарплаты футболистов, в первую очередь легионеров. Такой вот бизнес по-русски!

О провинциальных клубах и говорить не приходится. Все они живут за счёт региональных бюджетов и, как говорят, откаты чиновникам, курирующим футбол, — здесь дело обычное.

Каждый год миллиард как в топку

Сегодня никто не вправе приказать спонсорам «Зенита», «Локомотива» или «Динамо» не вкладывать государственные средства в футбольные клубы, где основные расходы составляют как раз зарплаты. Причём точная информация о расходах — тема закрытая, сведения не могут получить порой даже акционеры клубов. Но данные всё равно просачиваются и вызывают оторопь, как это было в случае, скажем, с нападающим «Динамо», немцем Кевином Кураньи, получавшим по контракту шесть миллионов евро в год. В убыточном клубе! Примеров много.

Кевин Кураньи. Фото: Pressefoto Rudel/Herbert Rudel v/Globallookpress  

В «Спартаке», через который за 15 лет прошло около сотни легионеров, акционеры-миноритарии не понимают, зачем тратятся десятки миллионов евро, если из года в год клуб сотрясают скандалы, отнюдь не способствующие укреплению имиджа «Лукойла». В лидерах «Спартак» и по агентским выплатам — в 2018 году сумма комиссий посредникам составила девять миллионов евро. Продажа «Спартака» стала бы логичным шагом со стороны Вагита Алекперова и Леонида Федуна, но очереди из покупателей пока не видно.

В сегодняшних сложных экономических условиях «Газпром», РЖД, другие госкомпании могли бы пойти на сокращение непрофильных расходов. Но этого не происходит, и пропасть между ведущими российскими клубами и остальными продолжает расти, убивая конкуренцию в чемпионате и делая его не интересным ни телевидению, ни потенциальным спонсорам. В конце концов, деньги можно было бы пустить на развитие детского и юношеского футбола, но есть только призывы вместо реальных действий.  

В последние 15 лет профессиональный футбол обходится бюджету примерно в миллиард долларов в год. По сути, миллиард в топку, потому что клубы зарабатывают не более пяти процентов от этой суммы. Остальное (за вычетом необходимых расходов на тренировки, сборы, проведение матчей и пр.) — зарплаты футболистов, тренеров и руководителей клубов, а также комиссионные агентов.

Можно было бы сказать, что цели оправдывают средства, но наши клубы ничего не выигрывают, как и сборная, чей выход в четвертьфинал ЧМ-2018 был расценен как выдающееся достижение, за которое игроки получили звания Заслуженных мастеров спорта (как правило, в других видах спорта его дают за победы на Олимпийских играх и чемпионатах мира).

И положение вряд ли изменится, пока государство будет финансировать профессиональный футбол, создавая привилегированные условия избранным. Галицкий с его «Краснодаром» никогда не обыграют «Газпром», а Авдеев реализует свои коммерческие проекты и, скорее всего, поспешит избавиться от «Торпедо», которое при нём возвращается в элиту русского футбола. Очень жаль.